В здоровой, функциональной семье отношения всегда симметричные. Сколько внимания уделяет муж жене, столько и жена мужу. Какую заботу проявит сын по отношению к матери, такой же заботой ответит мама сыну. А в созависимой семье отношения становятся несимметричными. Все для химически зависимого, а обратно — никакой отдачи.
Прослушав лекцию о созависимости, мама алкоголика спрашивает совета: «Как мне следует поступить в конкретной ситуации? Я купила сыну в подарок на день рождения туфли за семьсот рублей. Они оказались малы, я сдала их в магазин, и деньги лежат у меня. Приходит сын и говорит: «Я свою зарплату пропил (это он вслух не произносит, но подразумевает). А мне надо за квартиру заплатить. У тебя там деньги лежат, так ты мне их отдай!» Женщина спрашивает: «Так мне надо отдать деньги или не надо? Если я деньги не отдам, то это получается «сверхконтроль», контроль семейного бюджета. А если деньги отдам, он же их пропьет!» Я ответил вопросом на вопрос: «А у вас когда был день рождения?» — «В июне». — «А сын вам что подарил?» — Мама смутилась: «Букетик полевых цветов». — «Ну так и вы ему подарите букетик полевых цветов. А если сын подарил вам пуховую шаль за полторы тысячи рублей, так и вы можете отдарить его туфлями за семьсот».
Преодоление в себе созависимости означает еще и восстановление симметричности отношений. Если сын вспоминает о маме только в день пенсии, чтобы выпросить денег на водку, то и мама может вспомнить о сыне только для того, чтобы дать ему хороший совет, когда он его спросит. Если сын день и ночь только и думает, как бы о маме позаботиться, так и мама ответит ему тем же. Если муж думает только о друзьях с бутылкой, то и жена найдет, чем ей заняться, чтобы тоже радоваться жизни и быть счастливой.
Помимо перераспределения внимания в созависимой семье происходит перераспределение обязанностей. Химически зависимый, по мере утяжеления болезни, начинает складывать с себя обязанности взрослого члена семьи. И эту ношу, из страха потерять близкого человека, взваливает на себя вначале жена, а когда, при переходе во вторую стадию болезни, распадаются супружеские отношения, взваливают на себя престарелые родители. Вот он перестает участвовать в домашних делах, в уборке помещений, так как очень некогда — надо пить водку. А жена или родители взваливают на себя его обязанности. Вот он перестает заниматься хозяйственными проблемами — дачей, садом, огородом. А жена и престарелые родители тут как тут, готовы подставить свои «крепкие» плечи. Вот он перестает заниматься воспитанием своих детей, а жена и родители говорят: «Не беспокойся. Мы сами будем твоих детей растить и воспитывать»… Вот он перестает приносить домой половину заработной платы. А жена и родители успокаивают: «Не волнуйся. Мы сами устроимся на работу и будем семью обеспечивать»… Вот он вообще бросает работу. А жена и родители: «Ничего, мы себя во всем ограничим, себе в последнем откажем, только не лишай нас возможности о тебе заботиться и тебя контролировать». Алкоголик (наркоман) с удовольствием садится им на шею. Он получает жизненные блага, которых не заслужил, которых не заработал. Родные и близкие создали идеальные условия для пьянства или для употребления наркотиков. А что еще ему остается?
Созависимая жена возражает: «А мой муж и так все делает для семьи, когда трезвый». Но тут же выясняется, что трезвым он бывает только 15 дней в месяце и что если бы жил трезво, то мог бы сделать для семьи еще в 5 раз больше.
Глава 17. Как продать душу дьяволу
Глава о компромиссах с болезнью и их последствии.
Есть еще один важный признак созависимости. Называется он «компромисс с дьяволом».
Из страха потерять близкого человека созависимые заключают «компромисс с дьяволом». Совершенно нормально, если взрослые члены семьи идут на компромиссы. В чем-то жена уступит мужу, а в чем-то муж жене. Где-то мама уступит сыну, а где-то сын маме. Это нормально и совершенно естественно. Так, жена моего пациента рассказывала, что она с мужем долго спорили, как проводить ремонт на кухне — наклеить обои или покрасить? Муж утверждал, что если покрасить, то это будет практичней, а жена говорила, что обои — эстетичней. Она настояла, и они поклеили обои. Это вариант нормального, здорового компромисса. А в другой раз в споре — что варить на обед, борщ или солянку, жена согласится с мужем и сварит солянку. Но есть вещи, где компромисс невозможен. Нельзя заключать компромисс с наркотиками, с алкоголем, когда у близкого синдром зависимости, когда болезнь уже сформирована. В этом случае позиция должна быть бескомпромиссной: «Мой муж (сын) это тот, который прошел специальное лечение в полном объеме (как скажет врач) и живет трезво. А тот, который уклоняется от лечения — это не сын (муж), а его «БОЛЕЗНЬ», с ней у меня не будет никаких отношений». К сожалению, созависимые, из боязни потерять близкого человека, начинают сдавать позиции, начинают уступать болезни.
Существуют разные виды компромиссов: гласные и негласные, осознаваемые или неосознаваемые. Но их так же много, как и симптомов химической зависимости. Например: «Ты будешь делать вид, что обещаешь мне бросить пить без лечения, а я буду делать вид, что я тебе верю». Да он уже сто раз обещал, хватит верить, не надо играть в эту бессмысленную и вредную игру, надо действовать. Но созависимые предпочитают другое: «Я не буду предпринимать эффективных мер для твоего отрезвления, я не обращусь к специалисту, а если и обращусь, то не стану выполнять всех его рекомендаций, а ты не будешь указывать мне на мои недостатки».
За компромисс с дьяволом придется платить очень высокую цену. Придется расплачиваться друзьями, работой, здоровьем детей, родителей, своим здоровьем и всей своей жизнью.
Но стоит только родным и близким занять бескомпромиссную позицию по отношению к пьянству или наркотикам, болезнь заканчивается. Иногда такие изменения происходят сразу же и немедленно, иногда спустя какое-то время (чаще в течение 2–3 месяцев, реже до 1 года). Как только прекращается гиперопека со стороны жены или мамы в семье алкоголика (наркомана), и все удобства жизни, предоставляемые ему, прекращаются. Изумленный алкоголик (наркоман) внезапно ощущает жуткий страх за свое существование, и у него впервые начинает формироваться потребность перемениться и жить трезвой жизнью.
Приведу пример, когда такие изменения произошли, хотя и не сразу.
Семья — муж, жена и двое детей-подростков. Проблемные отношения с алкоголем у жены. Муж работает, заботится о детях, а жена пьянствует. Из-за пьянства бросила работу, стала ходить по компаниям, иногда уже и домой не стала приходить на ночь. Муж пытался поговорить с ней и по-хорошему и по-плохому. Убеждал, взывал к совести, советовал, наказывал, но все бесполезно. Наконец его терпение закончилось. Сели они за «круглый стол» всей семьей, и муж говорит ей: «Мы тебя очень любим. У меня не будет другой жены, а у детей другой мамы. Но терпеть твое пьянство мы больше не можем. Делай выбор. Если хочешь жить с нами — пройди лечение и живи трезво. Если выбираешь бутылку — тебе дом в деревне от родителей остался — вот езжай туда и там пьянствуй». Эта женщина выбрала бутылку, уехала в деревню. Шесть месяцев она смогла там продержаться. Было ей очень плохо. Со своими запоями она не могла работать, а значит, не было денег на водку. Пила самогон, аптечные настойки, технический спирт — а это тяжелое похмелье. Зиму прожила на мороженой картошке. Через шесть месяцев в каком-то тряпье, в лохмотьях, она вернулась в город. К мужу побоялась, пришла к свекрови, упала на колени: «Мама, я совершила страшную ошибку, я выбрала не семью, детей, а бутылку. Попросите сына. Пусть он возьмет меня обратно в семью». Свекровь говорит: «Но он же сказал тебе, что вернешься, когда пройдешь лечение». — «Мама, я согласна на любое лечение». Они выбрали мой кабинет. Женщина прошла курс лечения у специалиста и вернулась в семью.
Прежде муж пытался найти компромисс, пытался уговаривать, убеждать… алкогольную субличность. Но с болезнью невозможно договориться. Стоило ему занять бескомпромиссную позицию и выдержать достаточную паузу и, пусть не сразу, пусть спустя шесть месяцев, проснулась здоровая часть личности. Что чувствовали муж и дети эти шесть месяцев? Они чувствовали боль, они переживали за жену, за маму, но уступать болезни не собирались. Результат? Семья воссоединилась и обрела настоящее счастье.
Вопрос: А могла эта женщина погибнуть за эти полгода в деревне?
Ответ: Запросто. Любой из ее запоев мог закончиться трагически.
Встречный вопрос: А если бы муж не занял бескомпромиссной позиции и продолжал упрашивать и уговаривать жену еще полгода, могла ли она за это время погибнуть?
Ответ: Конечно, и с такой же точно степенью вероятности.